Покаяние как антоним отчаяния

Таинство покаяния это такое благодатное священнодействие, в котором верующий исповедует свои грехи Богу в присутствии священника и получает через священника прощение грехов от Самого Господа Иисуса Христа. Таинство покаяния является абсолютно необходимым условием для устроения нормальной духовно-нравственной жизни христианина. Без искреннего покаяния невозможно и достойное восприятие святого причастия – Тела и Крови Господа Иисуса Христа.

Однако, цель исповеди не только в том, чтобы попросить прощения, но с помощью Божьей изменить свой ум, свое мировосприятие. Проповедь Христа призывает к изменению образа мысли и образа жизни, отказу от греховных дел и помыслов. Синонимом покаяния является часто встречающееся в Библии слово «обращение»: «обратитесь каждый от злого пути своего и исправьте пути Ваши и поступки ваши». « Обратиться, — объясняет митрополит Антоний Сурожский, — значит отвернуться от множества вещей, которые имели цену для нас только потому, что были нам приятны или полезны». Обращение возможно при отторжении старого, при полном отвращении к некогда сладостно-приятным вещам , часто вызывающее в нас потрясение всего душевного состава. В этом пограничном состоянии и кроется успех нашего изменения, к Богу надо подходить с пораженной душой и потрясенным сердцем. Короста самодовольства или самодостаточности не позволит нам приблизиться к покаянию, если конечно, само это бедственное состояние не станет остро-осознанной причиной к покаянному плачу и исповеди.

Причиной покаяния также является любовь к Богу, это предстояние перед Ним, а не размышление о чем-то. Это обращение к Личности Христа, а не безличная оценка случившегося. Сын в притче о блудном сыне не просто рассказывает о своих грехах, он кается, здесь видна любовь к отцу, а не просто ненависть к себе, к своим делам. К Богу нельзя идти с чувством плательщика ЖКО: « Вот я покаюсь и все будет хорошо, вот я заплачу долг и все оставят меня в покое». Покаяние связано с ожиданием исцеляющей помощи Божьей извне, от любящей благодати Божьей. Это чувство любви к Богу ставит нас в прямые отношения к Нему, восстанавливает в правах и чувстве соработничества с Ним. Снова поднимает до высоты священнодействия, сослужителя таинств , возобновляет договор в присутствии свидетеля , священника, вводит в сонм царственного священства, членами которого, по промыслу и домостроительству Божьему ,становится каждый христиан, принявший крещение и живущий в пределах Тела Христова, на этой территории вечно возобновляемой и неустанной любви.

Да, священник наделен властью от Бога прощать те наши грехи, в которых мы приносим искреннее покаяние. Но наше дело не только принести твердое обещание приложить все усилия для того, чтобы впредь не возвращаться к исповеданному греху, но, как говорит преподобноисповедник Рафаил Шейченко, вычистить из своего сознания даже малую тень этого греха. Как важно это делание видно из призывов преподобных отцов наших дней, так старец Иосиф Исихаст советовал своим послушникам вести борьбу с помыслами даже до крови. Древние же отцы, например. Прп Антоний Великий все дело монашества, как сугубого института Православной церкви ,заключал в хранении своего ума и совести от дурных помыслов и поступков. Изменение своего мировосприятия возможно только при предельном очищении ума и сердца.

По-видимому, совершенно глубоко-личное делание, очищение своей души, приводит к таким глобальным последствиям, как изменение окружающего мира, по святым отцам, изменяя лишь свое сознание – мы вместе изменяем мир. Как это происходит? Таинственным образом. Как все в этом пронизанном благодатью Божьего домостроительства мире. Покаяние это чувство, которое в разной степени знакомо каждому человеку, верующему или неверующему, христианину или язычнику. Почему в нашем мире никого не интересует, как приходит человек на белый свет, но всех интересует , как он уходит. Даже самых отъявленных безбожников и нигилистов таинство смерти повергает в трепет, рождает страстное желание увидеть что там за завесой? Как ушел этот человек, что с ним случилось, что он чувствовал, где он сейчас есть, и есть ли он, и был ли вообще?

Этот вопрос жгуч до самых корней человеческого существа, поскольку он несет в себе заложенную Богом потребность в покаянии и очищении, необходимость свидетельства о спасении. Смерть это сертификат на обналичивание продукта покаяния. Насколько оно полно и искренне , настолько наш уход законен и плодотворен.

Вспоминается в связи с этим статья американского журналиста , написанная на годовщину теракта в Америке 11 сентября 2001 года, в ней приводится потрясающее фото, так называемых падающих людей, то есть тех несчастных, которые оказались запертыми огнем и взрывами на высоте 90-го этажа небоскребов двух Братьев Близнецов, и вынуждены были спрыгивать со страшной высоты, выбрав возможность последнего глотка воздуха тому, чтобы быть заживо сгоревшими или задохнувшимися в ядовитом дыму горящего здания. Журналист помещает одно из фото падающего вниз человека. Его потрясает его вид, будучи скорее всего человеком маловерующим, он поражен тем, с каким спокойствием, умиротворением, четко вниз головой, вытянув руки по швам, уходит этот человек из своей жизни, поскольку как отмечается, таких людей было около ста, и весь их вид говорил о страшном предсмертном отчаянии. Журналист задался вопросом узнать , кто этот человек, и разгадать его тайну.

Поиски приводят в семью латиноамериканцев, близких одного из погибших там сотрудника ресторана. И глубоко верующая семья католиков, отвечает ему, что их отец, молодой мужчина тридцати с небольшим , будучи католиком и любящим свою семью, не мог покончить с собой, ведь тогда он не сможет быть с ними вместе навечно. Но репортер в процессе этих поисков, пережив видимо некую метанойю, некое изменение сознания , приходит к неожиданному заключению: « В руки Божьи ведь спрыгнуть нельзя, в них можно только упасть, с доверчивостью и умиротворением опуститься как планирующий лист, как возвращающаяся домой птица».

Смерть верующего человека открывает эту завесу, его личное покаяние становится достоянием тех, кто стал свидетелем его конца, он дает им возможность прикоснуться к тому, к чему изнемогшее атеистическое сознание современного человечества без искреннего покаяния не сможет приникнуть никогда.

Это происходит вследствие того положения, которое в богословии называется: «теоцентрической антропологией». Учение об образе Божьем понимается как необходимое присутствие в человечестве «Божьей искры», что делает невозможным понимание человеческой природы вне ее соотношения с Богом. Именно это Божественное присутствие делает человеческие существа действительно человечными, так что отпадение от Бога есть вид самоубийства. Потому что именно Бог есть полнота добра и единственный источник добра для человечества. И таинство покаяния является актом чисто Божественной силы и могущества.

Что может спасти от самоубийства, повернуть реку смерти вспять, точку невозврата сделать началом возрождения? Только Божья любовь и Его ответная сила , как ответ на наш вопль отчаяния, крик души, потерявшей опору, внутренний обвал, крушение наивных надежд на счастье земное. Отчаяние — это кризис во имя оздоровления, тупик «естественных последствий», в котором многие как раз и обратились к Богу, поскольку лабиринт земных расчетов ведет в никуда.

Сегодняшнее наше церковное сознание, его состояние затяжного неофитства , тоже часто является источником отчаяния и тупика. Оно происходит вследствие нашего уникального исторического развития. Будучи православно-чувствующими, интуитивно-ортодоксальными в своей глубокой ментальности, мы , русские люди, пережившие семидесятилетний атеистический геноцид, сейчас, словно дети, учащиеся ходить, познаем нашу многовековую религиозную , духовную культуру, заново. Мы, словно Вифлеемские младенцы, но не сверстники Христа, а сверстники тотальной разрухи и 21 века, несем в себе иродовы раны духовного и физического крушения нашего мира, нашего государства.

В отличии от Вифлеемских младенцев, нас оставили жить, но не сказали евангельского : «Иди и не греши», но : «иди и живи, если сможешь» . Благодаря таинству исповеди и покаяния, мы не только заживляем эти раны, но робко нащупываем пути ко Христу, для себя и для своих ближних. В силу нашего нового мироощущения с его ярко-выраженной расколотостью сознания на апостасийную и традиционно-религиозную., мы часто блуждаем в трех соснах. А в преодолении этого разрыва лежит необходимость борьбы, исповедания своего образа жизни, собирание своего ума, и сердца в едином направлении своего движения. Самое опасное в этом движении нашей церковной жизни это формализации исповеди и покаяния. Как шутит о. Андрей Ткачев, нам не сказано: «Всех верблюдов проглотить, все комаров выцедить» и не стоит отчаиваться, что мы, несмотря на все усилия, до сих пор еще не только не ангелы, но и не святые. Часто от этой ложной ревности и наступает , так называемое выгорание ,то есть отчаяние . Нужно понять, что нам не даны большие дела, мы не станем прп. Серафимом Саровским, но свои малые дела мы должны делать с любовью. И тогда теплота нашей живой, действенной веры будет согревать не только нас самих, замерзших в своих тупиковых блужданиях, но изменит весь мир наших близких и наших дальних.

Сказано: «Утешайте верою» -, и ваша человечность станет заразительной, преобразится в «полноту добра», которая может принадлежать только полноте человечества , восстановленном в Боге. Нет смысла усложнять и без того сложное существование наших близких, часто погоня за буквальным исполнением канона приводит к противоположному, вместо покаяния и синергии, соработничества с Богом ,происходит разрыв и отдаление. Наша религиозная жизнь, это не «ношение дров в противогазе и стоя на лыжах», как говорит о. Андрей, это тонкая ниточка молитвы, брошенная и уловленная кем-то из потерянных во вселенной.

Что может ниточка в этом огромном пространстве вопиющего одиночества? Его холод рождает ужас сомнения, но нет, это нет так. Вот пронесется маленькая звездочка и согреет душу своим ярким теплом и светом. Мы видим, как безумная и нескончаемая новостная колонка, несмотря на общую картину человеческого уродства и вырождения, приносит иногда пронзительные по своей духовной значимости истории. Буквально на днях Владимиром Владимировичем Путиным был посмертно награжден шестилетний ребенок за то, что попав в баню с дедушкой, который потерял от жара сознание, и оказавшись в огне пожара, стал вытаскивать взрослого мужчину на воздух. Получив 90% ожогов, мальчик скончался. Сколько нам нужно актов покаяния и исповеди, чтобы достичь подобной нерассуждающей самоотверженности и любви. Ведь прожив совсем чуть-чуть ,этот маленький человек заставил встать во фрунт старых военных, почтивших его минутой молчания и государственной наградой.

Сколько трепетных минут Божьего присутствия удается ощутить во время каждодневной служебной практики. Когда священник, без особой надежды, проходя мимо умирающего человека, лицо которого больше похоже на маску самых низких страстей, во власти которых прожил этот человек, жестом предлагает причастить его и глаза умирающего зажигаются надеждой. Вот человек впервые в жизни причащен и лицо его мгновенно белеет и приобретает простоту и доверчивость маленького ребенка, то выражение, которого не было на нем последние 50 лет его жизни. Каково чудо покаяния, как можно было сделаться за минуту из козлища чадом Божьим?

Наш нынешний апостасийный мир ничем так не болен, как депрессией и отчаянием. Ничего он так не жаждет, как возможности исцелиться от него. Он готов, как бессловесный раб, подчиниться всяческим гуру и психологам на свете, любому, кто обещает ему это антидепрессантное счастье. Гуру советуют ему освободиться от всех дурных мыслей и впечатлений, когда-либо навеянных близкими и родными, чтобы перестать нести этот неподъемный груз на себе. Да, наверное, это правильно, никогда так человек не был обременен нераскаянными грехами своих предков, как нынешний человек, потомок богоборческой эпохи, но кто или что готово принять у него этот груз? Дао? Нирвана?Да вряд ли, кому нужен чужой груз, когда и своего девать некуда. А полнота Божьей любви, она зовет нас по пути воплотившегося Христа, готовая очистить и убелить губкой покаяния все наши грехи, тяжкий груз мыслей и чувств. В церковном языке покаяние называется антонимом отчаяния, наверное потому , что несет в себе залог будущего спасения и вечного непреходящего счастья. Простите меня и спаси Вас Господи за Ваше терпение и внимание.

Посмотрели: (137)

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *